Легко не было, это правда, но помнишь только хорошее. А зачем плохое вспоминать?...

Тёплый весенний день. Типовая пятиэтажка улучшенной планировки, каких много в нашем городе. Я решил не подниматься в душную секцию, а подождать товарища во дворе дома. В тени тополей хорошо! Вдыхаю поглубже прохладный ветерок с моря. Благодать! Люблю это время года: всё цветёт и пахнет, пробуждаясь от зимней спячки.

Сквозь шум листьев и воробьиные трели слышу голос ребёнка:
– Деда, деда, идём домой, мама обед приготовила. Вкусный-превкусный!
Вроде нет во дворе никакого деда, только мужчина лет 35–40 на скамейке что-то строгает. Не понял, это действительно его звал ребёнок? Ну какой же он дед – максимум отец. Подойду-ка поближе.

– Это что, шутка? – спрашиваю его. – Какой же вы дед?

– Да дед, дед. А вы журналист, я вас знаю.

– А сколько же лет тебе, дед?

– 38, девятый пошёл.

Пауза.

– В шестнадцать лет отец женил меня, чтобы я дурака не валял, через год родилась дочь, в пятнадцать лет я её сосватал сыну своего друга – а что, нормальный парень, ты посмотри, каких внуков они мне подарили, – показывает на балкон второго этажа, где стоит юная девушка. На руках у неё ребёнок с соской во рту, а рядом – девочка лет пяти, с рыжими кудряшками.

– Ну что ты не идёшь, деда! Я без тебя кушать не буду. А я голодная. Пошли!

– Иду, иду. Не сядет без меня, это точно. Ладно, пойду.

– Постой, как тебя! – пытаюсь остановить собеседника, понимая, что могу упустить что-то интересное. – Мы можем немного поговорить об этом? – спрашиваю, позабыв о планах и о своём друге, которого надо было дождаться.

– Интервью? Нет-нет, это не ко мне.

– А с дочерью?

– Не знаю, – пожимает плечами. Спроси у неё сам. Вообще она поговорить любит.
Десять минут настойчивых уговоров – и мы расположились в мягких креслах в прохладной комнате у открытого окна. Собеседницу мою зовут Фатима, она мать двоих детей, на вид хрупкая, жизнерадостная девушка с веснушками по обеим щекам.
– Не страшно было выходить замуж в пятнадцать-то лет?

– Да нет, чего боятся. В наше время девчонки уже в тринадцать знают всё о браке и семейной жизни, даже то, чего бабушки, наверное, до сих пор не знают.

– А не тяжело было?

– Первый год тяжеловато, но родители мужа помогали, мы тогда с ними вместе жили. Потом забеременела, пришлось в декрет уходить, я ведь ещё и училась. Токсикоз был страшный, но, хвала Аллаху , роды прошли хорошо, врачи девять баллов дали (из десяти). Вы не представляете, муж был так счастлив рождению дочери, даже в роддоме говорили: никогда не видели такой радости у отцов, когда рождалась девочка. Ночью вставал к ней. Вы представьте себе: муж у меня полный, высокий – и такая кроха на руках, а он ей колыбельную «Ла илаха илля ллах» поёт. Мне так смешно бывало, а ему хоть бы что, ни слуха не голоса – поёт и поёт, а я ржу – удержаться не могу. Один раз соседка, которая за стенкой жила, спрашивает: «Что за гул у вас каждое утро? Музыку, что ли, включаете для малышки, чтоб спала крепче»? Я говорю – да, решили, как подрастёт дочка, в музыкальную школу определить. (Смеётся.)

– Знаешь, Фатима, многие не решаются в раннем возрасте выходить замуж и рожать детей. Говорят, что надо сначала закончить учёбу, обрести профессию, состояться в жизни и лишь потом создавать семью. Что ты на это скажешь?

– Да ерунда это всё! Надо жениться и заводить детей, пока молоды и здоровы. Вы посмотрите – в роддомах девчата двадцати лет и выше нормально родить не могут, больные все. У кого желудок, у кого почки, печень, не говоря о женских или перенесённых, не дай Аллах , венерических заболеваниях. Если ждать, пока закончишь учёбу, встанешь на ноги и т. д., – состаришься, оглянешься, а на ноги так и не встал. Вон по соседству, далеко ходить не надо, живёт семья: мужу сорок, жене чуть меньше, трое детей. До сих пор родители им помогают, с рынка продукты тащат. А вроде живут отдельно, оба работают. От человека это зависит, привык сам решать свои проблемы и решаешь, не ожидая помощи, а нет – так всю жизнь будешь зависеть от кого-либо. Не понимаю, что мешает учиться и строить семью, ведь построенное вместе гораздо крепче бывает, трудности, которые мы с моим мужем преодолели, нас, наоборот, сблизили.
Помню, в этой квартире, как только переехали, сделали ремонт, ну, так, косметический. Все отговаривали, говорили: не надо, вырастут дети – сразу как положено сделаете, но я всё равно на своём настояла. Хотелось, чтобы уютно было. Ну вот, только сделали – на следующий день нас соседи сверху залили, так капитально причём, всё по новой, хочешь не хочешь, делать надо было. Сидим, значит, думаем; родители пришли: поторопились, говорят, надо было подождать, и всё такое. Я расплакалась, хорошо – муж поддержал, сказал – не переживай, ещё лучше сделаем, только, говорит он мне, ты с соседями договорись, чтобы больше нас не заливали. Хорошо, говорю, сейчас пойду и договорюсь, и пошла. (Хохочет.) Видимо, я была очень убедительна, больше нас ни разу не заливали. А все родственники, друзья и знакомые, как только затеют ремонт, меня зовут: иди договаривайся с соседями, говорят. (Смеётся.)

– А муж вас всегда и во всём поддерживает?

– Да по-разному бывает, но мы с ним ладим, он только с виду такой большой и грозный, на самом деле он очень добрый. Что им, мужчинам, на самом деле надо – чтобы хозяйка была хорошая, не перечила, вперёд него не лезла, слушалась мужа и в трудный момент была рядом, а не у мамы. У нас молодые невестки любят, как что случилось, сразу к маме бежать; я думаю, это неправильно, мужьям это совсем не нравится. Они любят, чтобы мы рядом были. (Улыбается.)

– Вы так весело рассказываете о своей жизни, а ведь наверняка нелегко было вдвоём, ещё и ребенок, квартира в общем дворе?

– Легко не было, это правда, но помнишь только хорошее. А зачем плохое вспоминать?.. Муж работал и учился, он у нас строитель, сейчас с друзьями свою бригаду организовали, на себя работают. А раньше месяцами деньги задерживали. Я с пузом дома, что-то шила на заказ, перешивала, перебивались, как говорится. Родители, альхамдулиллях, помогали. Когда ребёнок родился, свекровь 1000 долларов дала и сказала: «Эти деньги убери и не трать; каждый месяц, как муж деньги принесёт, по чуть-чуть откладывай, на них ещё деньги придут, иншааллах. Вам надо постепенно расширять своё жильё, семья-то увеличивается». Я так и сделала, хоть и нелегко было. Через месяц только пришла свекровь, я ей говорю: вот, мол, столько отложила к тем деньгам. А она так равнодушно: «Что отложила – молодец, но этого мало, надо больше откладывать, а то не скоро соберёте». Я такая: ничего себе, я и так с трудом концы с концами свожу, обидно стало. Но ничего, благодаря этому собрали, дай Аллах моей свекрови здоровья и всего самого хорошего.

– А со свекровью не ругаетесь?

– Нет, конечно, она же мама моего мужа, благодаря ей он у меня есть. И по Шариату, насколько я знаю, у неё такие же права ко мне, как и у моей родной матери. Я знаю, почему вы спрашиваете, многие безголовые невестки не уживаются с родителями мужа, скандалят с ними и т. п. Когда я выходила замуж, отец мне сказал: «Выйдешь замуж – твой дом там. Про отцовский дом забудь, назад дороги нет. Насколько ты нас с мамой любишь, постарайся полюбить и свою новую семью, хоть это нелегко. Если получится, проживёшь очень хорошо, а если нет, тебе же будет плохо». И куда мне было деваться, а? Это сейчас я смеюсь и понимаю, насколько прав был мой отец. Тогда, накануне свадьбы, это был шок: мне казалось, отец отказывается от меня. Ничего, пережила, алхамдулилллях шукру, баркалла ему за эти слова.

– Послушать тебя, Фатима, – всё у тебя прямо замечательно.

– А почему нет? Мне всего двадцать два, в следующем году получу диплом, буду работать, двое детей, муж, своя квартира, масса планов и вся жизнь впереди. Альхамдулиллях, альхамдулиллях, альхамдулиллях!

Действительно альхамдулиллях! После беседы с Фатимой я испытывал интересные чувства. С одной стороны – радость от знакомства с таким позитивным человеком, как моя собеседница. С другой – печаль, что мне уже сорок, а моей дочери всего одиннадцать. Не скоро мне стать дедом!

Материал:
Ахмад Сиражудинов, корреспондент | assalam.ru